Причины слез во время секса. Причины слез во время секса Если плакать нельзя

Прочитайте переложения плача Ярославны В. И. Стеллецкого и И. И. Козлова. Чем отличаются эти тексты и что в них общего?

И тот и другой — поэтические переводы «Слова о полку Игореве». Авторы с ува-жением относятся к тексту произведения, стремятся передать характер Ярославны, ее любовь к мужу, увидеть в плаче выра-жение обобщенной скорби русских жен-щин в тяжелую для страны годину испы-таний.

Вместе с тем следует отметить, что пере-ложение ученого В. И. Стеллецкого бли-же, нежели поэтический перевод И. И. Коз-лова, к тесту древнерусского памятника с сохранением присущей ему ритмики. Лю-бопытно знать, что именно Стеллецкий защитил докторскую диссертацию о про-блемах ритмики «Слова о полку Игореве» в 1978 году. Перевод И. И. Козлова можно считать свободным, и в нем в наибольшей степени отразилось эмоционально-личностное восприятие поэтом плача Ярослав-ны. Он вводит древнерусский текст в свою поэтическую систему. Так, к примеру, Стеллецкий, следуя за памятником, обра-щает слова Ярославны к Днепру Словутичу, господину: «Прилелей ко мне ты ладу, господин мой, чтоб не слать к нему мне слез на море рано!» В тексте Козлова она обращается просто «Днепр мой славный», обращение к нему становится более раз-вернутым:

«О река! отдай мне друга - На волнах его лелей, Чтобы грустная подруга Обняла его скорей; Чтоб я боле не видала Вещих ужасов во сне, Чтоб я слез к нему не слала Синим морем на заре».

Переложение выполнено уже в прави-лах стихосложения, принятых в первой половине XIX века. В переложении Коз-лова углубляется любовно-личностное начало. Примечательно, что оно посвяще-но княгине 3. Волконской, поэтессе, хо-зяйке музыкально-литературного салона времен А. Пушкина.

Какой образ стремились создать поэты?

Оба стремились создать образ верной, любящей жены, в котором собирательно отразились лучшие черты облика русской женщины. Образ Ярославны близок к прекрасным женским образам русского фольклора.

Найдите в плаче Ярославны характерные для народной поэзии черты. Сравните текст «Слова…» и его литературные переложения. Объясните значе-ние фольклорных символов, возникающих в словах Ярославны.

Прежде всего это обращение к силам природы за помощью. Основными такими силами, как и в народном творчестве, яв-ляются река (море), солнце, ветер. Это традиционные фольклорные символы. Че-ловек, обращаясь к ним, воздает, как пра-вило, хвалу. То же самое делает Ярослав-на. Сам род плача (причитания) исходит из народного творчества. Так как плач ис-полнялся в связи с трагическими собы-тиями в жизни, в нем очень сильно лири-ческое начало. И в «Слове…», и в обоих приложениях плач Ярославны глубоко лиричен. Как и во всем тексте «Слова о полку Игореве», в речи героини широко используются устно-поэтические эпите-ты, метафоры, сравнения, олицетворе-ния. И тот и другой поэты передают фольклорную лексику в своих переложе-ниях. Однако есть и определенные разли-чия в обращении к ней. Так, Стеллецкий, следуя строго за словами древнерусского текста, использует прямое сопоставление Ярославны с кукушкой, а Козлов — со-поставление отрицательное.

То не кукушка в роще темной Кукует рано на заре - В Путивле плачет Ярославна Одна на городской стене…

Сама Ярославна тоже не ассоциирует себя именно с кукушкой, в ее плач вхо-дят элементы романтической стилистики (Козлов был поэтом-романтиком): Материал с сайта

Почему Ярославна трижды обращается к раз-ным силам природы?

Это традиционный прием русского фольклора, часто встречаемый в народ-ных сказках, песнях, причитаниях, за-клинаниях. В произведениях устного на-родного творчества положительный герой после троекратного обращения к природ-ным или волшебным силам получал по-мощь в самых сложных жизненных ситу-ациях. Такую же помощь получает Яро-славна, выступающая здесь от всех жен-щин Русской земли, — князю Игорю си-лы природы помогают освободиться из плена.

Для «Слова о полку Игореве» несомненно имеет значение и то и другое. Но главное может быть даже и не в этом. «Слово» - книжное, письменное произведение, очень сильно зависящее от устной поэзии. И в литературе, и в устном творчестве существуют свои собственные жанровые системы, отнюдь не похожие друг на друга. Поскольку в «Слове» письменное произведение вступило в связь с устной поэзией и таким образом произошло столкновение жанровых систем, жанровая природа «Слова» оказалась неопределенной. В «Слове о полку Игореве», как и в «Слове о погибели Русской земли», как и в «Похвале роду рязанских князей», как и в «Похвале Роману Галицкому», мы имеем еще не сложившийся окончательно новый для русской литературы жанр, жанр нарождающийся, близкий к ораторским произведениям, с одной стороны, и к плачам и славам народной поэзии - с другой.

К сожалению, систематического изучения жанров древнерусской литературы, их зарождения и истории еще не проведено. Этим крайне затрудняются жанровые определения в древней русской литературе вообще. Невольно мы можем модернизировать жанровые категории, открыть в древней русской литературе такие жанры, которых в ней не существовало, упростить жанровую систему древней русской литературы и т. д.

Попытаемся все же проанализировать своеобразную «гибридность» «Слова» и прежде всего его жанровые связи с народной поэзией.

Связь «Слова» с произведениями устной народной поэзии яснее всего ощущается в пределах двух жанров, чаще всего упоминаемых в «Слове»: плачей и песенных прославлений - «слав», хотя далеко не ограничивается ими. «Плачи» и «славы» автор «Слова» буквально приводит в своем произведении, им же он больше всего следует в своем изложении. Их эмоциональная противоположность дает ему тот обширный диапазон чувств и смен настроений, который так характерен для «Слова» и который сам по себе отделяет его от произведений устной народной словесности, где каждое произведение подчинено в основном одному жанру и одному настроению.

«Плачи» автор «Слова» упоминает не менее пяти раз: плач Ярославны, плач жен русских воинов, падших в походе Игоря, плач матери Ростислава. Плачи же имеет в виду автор «Слова» тогда, когда говорит о стонах Киева и Чернигова и всей Русской земли после похода Игоря. Дважды приводит автор «Слова» и самые плачи: плач Ярославны и плач русских жен. Многократно он отвлекается от повествования, прибегая к лирическим восклицаниям, столь характерным для плачей: «О, Русская земля! уже за шеломянем еси!»; «То было въ ты рати и въ ты плъкы, а сицей рати не слышано»!; «Что ми шумить, что ми звенить далече рано предъ зорями?»; «А Игорева храбраго плъку не кресити?».

Близко к плачам и «золотое слово» Святослава, если принимать за «золотое слово» только тот текст «Слова», который заключается упоминанием Владимира Глебовича: «Туга и тоска сыну Глебову». «Золотое слово» «съ слезами смешено», и Святослав говорит его, обращаясь, как и Ярославна, к отсутствующим, - к Игорю и Всеволоду Святославичам. Автор «Слова» как бы следует мысленно за полком Игоря и мысленно его оплакивает, прерывая свое повествование близкими к плачам лирическими отступлениями: «Дремлетъ въ полe Ольгово хороброе гнeздо. Далече залетeло! Не было оно обидe порождено, ни соколу, ни кречету, ни тебe, чръный воронъ, поганый половчине!».

Близость «Слова» к плачам особенно сильна в так называемом плаче Ярославны. Автор «Слова» как бы «цитирует» плач Ярославны - приводит его в более или менее большом отрывке или сочиняет его за Ярославну, но в таких формах, которые действительно могли ей принадлежать.

Плач русских жен по воинам Игоря автор «Слова» передает не только как лирическое излияние, но старается воспроизвести перед воображением читателя и сопровождающее его языческое действо: «За нимъ кликну Карна и Жля, поскочи по Руской земли, смагу людемъ мычючи въ пламянe розe».

Не менее активно, чем плачи, участвуют в «Слове» стоящие в нем на противоположном конце сложной шкалы поэтических настроений песенные славы. С упоминания о славах, которые пел Боян, «Слово» начинается. Славой Игорю, Всеволоду, Владимиру и дружине «Слово» заключается. Ее поют Святославу немцы и венедици, греки и морава. Слава звенит в Киеве, ее поют девицы на Дунае. Она вьется через море, пробегает пространство от Дуная до Киева. Отдельные отрывки из «слав» как бы звучат в «Слове»: и там, где автор его говорит о Бояне, и там, где он слагает примерную песнь в честь похода Игоря, и в конце «Слова», где он провозглашает здравицу князьям и дружине. Слова славы то тут, то там слышатся в обращениях автора «Слова» к русским князьям, в диалоге Игоря с Донцом («Княже Игорю, не мало ти величия...»; «О, Донче! не мало ти величия...»). Наконец, они прямо приводятся в его заключительной части: «Солнце свeтится на небесe, - Игорь князь въ Руской земли».

Итак, «Слово» очень близко к народным плачам и славам (песенным прославлениям). И плачи и славы часто упоминаются в летописях XII-XIII вв. «Слово» близко к ним и по своей форме, и по своему содержанию, но в целом это, конечно, не плач и не слава. Народная поэзия не допускает смешения жанров. Это произведение книжное, но близкое к этим жанрам народной поэзии.

Было ли «Слово» единственным произведением столь близким к народной поэзии, в частности к двум ее видам: к плачам и славам? Этот вопрос очень существен для решения вопроса о том, противоречит ли «Слово» своей эпохе по своему стилю и жанровым особенностям.

От времени, предшествующего «Слову», до нас не дошло ни одного произведения, которое хотя бы отчасти напоминало «Слово» по своей близости народной поэзии. Мы можем найти отдельные аналогии «Слову» в деталях, но не в целом. Только после «Слова» мы найдем в древней русской литературе несколько произведений, в которых встретимся с тем же сочетанием плача и славы, с тем же дружинным духом, с тем же воинским характером, которые позволяют объединить их со «Словом» по жанровым признакам.

Мы имеем в виду следующие три произведения: похвалу Роману Мстиславичу Галицкому, читающуюся в Ипатьевской летописи под 1201 г., «Слово о погибели Русской Земли» и «Похвалу роду рязанских князей», дошедшую до нас в составе повестей о Николе Заразском. Все эти три произведения обращены к прошлому, что составляет в них основу для сочетания плача и похвалы. Каждое из них сочетает книжное начало с духом народной поэзии плачей и слав. Каждое из них тесно связано с дружинной средой и дружинным духом воинской чести.

132 046

Мало кто из нас любит плакать. При этом одни могут расплакаться даже без повода, не говоря уже о свадьбах и крестинах, а другие не помнят, когда плакали в последний раз. Но и плаксу, и стоика плач застает врасплох, настигает именно тогда, когда надо сохранять лицо, и заставляет испытывать дискомфорт. Почему нам хочется плакать и можно ли удержаться от слез?

Почему мы плачем

На первый взгляд, ответ очевиден - потому что счастливы или, напротив, несчастны. Но все сложнее. Плач - естественная эмоциональная реакция на чувства, чаще всего, на печаль и боль. «Люди часто плачут и по другим поводам, - отмечает психолог Стивен Сидерофф. - Например, когда видят что-то прекрасное. Человек словно оттаивает: перестает защищаться и испытывает облегчение. Происходит восстановление энергии при помощи чувств». Но это лишь одна из причин, почему нам хочется плакать.

Плач может быть механизмом выживания, замечает нейропсихолог Джоди Делусия: «Когда нам хочется плакать, это указывает на важную потребность». Например, это может значить, что нам чего-то остро не хватает или чего-то слишком много. Или же мы просто пытаемся привлечь внимание - исследователи называют это «вторичной выгодой» от плача.

У плача есть биохимическое назначение. «Он помогает выводить из организма гормоны стресса и токсины», - объясняет Лорен Билсма, исследователь из Университета Южной Флориды в Тампе (CША). Есть у плача и социальная функция: плачущему человеку проще получить поддержку окружающих. Так слезы становятся средством манипуляции - например, с их помощью легче добиться от партнера согласия на отпуск или побудить детей подтянуть наконец оценки по математике.

Если плакать нельзя

Иногда слезы бывают слишком некстати. Сопровождая близкого на медицинские процедуры, мы пытаемся ободрить его собственным примером. А когда начальник говорит, что нам отказано в повышении, мы стараемся сохранять достоинство. К тому же слезы всегда указывают на уязвимость. «Эта уязвимость увеличивает уровень интимности в отношениях с окружающими», - считает Стивен Сидерофф. Иногда нежелательное увеличение близости с окружением само по себе заставляет нас чувствовать себя неловко.

Что делать с подступающими слезами, когда хочется плакать? Лорен Билсма советует:

1. Попытаться отложить слезы на потом, но не навсегда. Подавление эмоций не идет нам на пользу, поэтому не запрещайте себе быть слабым и не убеждайте себя, что плакать нельзя.

2. Стараться отвлечься. Как именно - зависит от вашего характера и обстоятельств. Можно посмотреть забавное видео, а в очереди к врачу - найти журнал и погрузиться в чтение.

3. Если все-таки очень хочется плакать, не сопротивляйтесь. Извинитесь, выйдите, найдите подходящее место и поплачьте там.

Как успокоить плачущего?

Лорен Билсма и Стивен Сидерофф дают четыре подсказки:

1. Если ничего не предпринимать, это может заставить человека заплакать еще сильнее.

2. Постарайтесь оказать поддержку. Какую именно, зависит от ситуации и от того, насколько близко вы знаете плачущего. Иногда внимательно и тактично выслушать уместнее, чем навязывать объятия.

3. Спрашивайте у плачущих людей, чем вы можете им помочь. Не стоит думать, что вы и так знаете, почему они плачут и что им нужно.

4. Тот, кто расплакался на глазах у множества людей, обычно чувствует себя более неловко, чем тот, кто плачет в обществе одного-двух знакомых людей. Но при этом плачущий среди большой группы охотно примет поддержку даже от незнакомцев.

«). Для тех, кто читал предыдущие статьи про слезы, будет проще понять эту статью. Вкратце хочу повториться о том, что в большинстве своем причиной плача является выражением подавленных переживаний, но у и плача во время секса есть отличия. Так вот, одно из отличий состоит в том, что почти всегда во время секса плачет женщина. Так уж получилось, и я постараюсь раскрыть эту тему.

Есть несколько причин плача во время секса. Первая причина состоит в том, что человек через слезы проживает свое сильное возбуждение. Кто-то выражает возбуждение через крики и стоны, кто-то через брань и ругань, нецензурную лексику, часто имеющую сексуальное значение, кто-то начинает проявлять агрессию, а кто-то плачет. Выражения сильного сексуального возбуждения могут совмещаться.

Вторая причина состоит в том, что у многих людей сексуальная тема вызывает прошлые переживания, прежний сексуальный опыт, где тем или иным образом присутствовали темы стыда или вины.

Стыд и — это настолько сильные чувства, что их в психологии называют останавливающими. Они своей силой останавливают другие чувства, и за виной или стыдом порой очень тяжело увидеть другие человеческие проявления эмоций. А что происходит, если чувство вины или стыда начинают переживаться на фоне сексуального возбуждения? Стыд или вина (возможно и два чувства одновременно) начинают подавлять сексуальное возбуждение, но и сексуальное возбуждение может не отступать, вступая в конфликт с останавливающим чувством.

В этом конфликте мужчина чаще всего реагирует ослаблением эрекции, и/или повышенной нервной возбудимостью (агрессией). Женщина может отреагировать скованностью, или вовсе заплакать, чтоб выразить конфликт между потребностью и возможностью.

У меня есть два примера, одна история относится к девушке, которая изменила своему парню, любимому парню. Во время секса с ним, она испытывала настолько сильную вину за свою измену, что плакала. Как видно, одновременная любовь и вина, возбуждение и остановка вступили в конфликт, и выброс напряжения произошел через слезы.

Не обязательно переживать только сексуальные чувства, чтобы понять это. С внутренним конфликтом всегда происходит что-то похожее, когда желание встречается с запретом или невозможностью.

Второй пример относится к парню, у которого первый сексуальный опыт был неудачным. Разочарование в ожиданиях настолько переполнило его, что он заплакал от стыда, от стыда перед собой и девушкой. Интересно, что девушка поддерживала его, успокаивала, в то время как стыд парня перед собой все больше и больше набирал обороты, пока не вылился через слезы.

Вообще, в самой сексуальной теме, в нашем обществе, слишком много стыда и вины. Никто, наверное, почти никто не занимается сексуальным воспитанием. В обществе нет понятия сексуальной культуры, зато люди преуспели в том, чтобы стыдить или винить, страшить смертью за проявление сексуального интереса. Примеры этого настолько эмоционально сильные, что я упущу возможность их описать.

С темой вины и стыда в сексуальных проявлениях иногда справляется доверие к партнеру, но, тут тоже не все однозначно. К примеру, стыдящаяся каких либо сексуальных проявлений девушка может расслабиться и проявляться только рядом с любимым человеком, отношения с которым носят доверительный характер. Она уверена в том, что ее партнер поддержит ее в любом проявлении, не будет винить, стыдиться от того, что ведет себя каким-то особым образом.

Противоположный пример относится к тому, как мужчина или женщина, будут стремиться к случайным, малознакомым отношениям, где сексуальный интерес в реализации разных желаний не будет встречаться со стыдом и виной. В таких краткосрочных связях партнеры реализовывают свои потребности и исчезают из отношений. Такие потребности партнеров часто встречаются в семьях, но не реализуются, и «выход» они находят либо в измене со случайными отношениями, либо в подавлении этого желания. Для них проявление тайных сексуальных желаний несет в себе риск осуждения близкого человека, стыда и вины, который их сильно травмирует. (Что он подумает обо мне, если я захочу в сексе того, что в обществе принято считать извращением?) .

Когда не удается удовлетворить сексуальное желание и строить отношения, некоторые мужчины прибегают к сексуальному насилию и/или унижению. В этом месте, я пришел к третьей причине слез во время секса.

(Женщина, в силу своей физиологии не способна изнасиловать мужчину без его согласия, так как у мужчины просто не возникнет эрекции, зато женщина преуспела в другом искусстве – соблазне, флирте, игре. Флиртуя и соблазняя, женщина способна увлечь мужчину, зажечь в нем страсть, и вступить с ним в половую связь. Реализуя другую свою потребность, некоторые женщины соблазняют мужчину, вступают с ним в половую связь и резко обрывают отношения. Таким способом, женщина получает для себя определенные эмоциональные бонусы. Некоторые женщины прибегают и к тому, что после соблазна и сексуального акта мужчину, и форма морального унижения имеет сексуальный характер, подтекст. И, в довершение, как еще одной формы сексуального насилия женщиной, пожалуй, самой распространенной, является игра «динамо». В этой игре женщина флиртует с мужчиной, возбуждает в нем сексуальные желания и уходит, просто уходит. Мужчина остается со своим возбуждением наедине, а женщина остается удовлетворенной от реализации своих определенных потребностей. Любая форма сексуального насилия имеет свою определенную причину и потребность).

Так вот, человек, переживший сексуальную травму, вступая в половую связь со своим близким партнером, нередко травматизируется о воспоминания. Переживание травмы настолько сильно, что по своей силе оно порой превосходят любые другие виды психологической травмы. А как тут не заплакать? Поэтому, плачь во время секса, как видно из вышеописанного, не только признак сильного возбуждения.

Сильное сексуальное возбуждение, стыд и вина, формы сексуального насилия, все они имеют что-то общее – перевозбуждение. Защитой у организма от перевозбуждения является и плачь тоже. Статья написана 01.12.2014 года.